310 - летию города Богучар посвящается

Книга награждена Дипломом областного конкурса

учебников и учебно - методических пособий

для общеобразовательных учреждений за 1995 год

Гостевая книга                Фотоальбом

Верстах в семи от Богучара, земляной широкий вал,

А в Воскресение Господне кладезь лотосом сверкал,

В черной брыле со свечою, злой колдун там правит бал,

Ни один смельчак за полночь, белу смерть свою встречал.

Е. Романов. Богучарская сага. Апрель, 2011 год.

Глава 21. Клады. Легенды. Разбойники. Находки.

«В некоем царстве жил-был старик со старухою в великой бедности. Ни много, ни мало прошло времени – померла старуха». Решил старик ее похоронить, да денег нет. Пошел старик к попу деньги просить. Поп не захотел и речей стариковых слушать: «Коли нет денег, не смей и ходить сюда!» – «Что делать, – думает старик, – пойду на кладбище, вырою кое-как могилу и похороню сам старуху». Вот он захватил топор да лопату и пошел на кладбище; пришел и зачал могилу готовить: срубил сверху мерзлую землю топором, а там и за лопату взялся, копал-копал и выкопал котелок, глянул – а он полнехонько червонцами насыпан, как жар блестят! Крепко старик возрадовался: «Слава тебе господи! Будет на что и похоронить, и помянуть старуху». Не стал больше могилу рыть, взял котелок с золотом и понес домой…». Так записал народную сказку «Клад» всемирно известный богучарский сказочник А.Н. Афанасьев. Финал этой сказки печален. Клад удачи не принес. И, действительно, как только в стране наступает общественное бедствие, народная месть вызывает суровые казни, сожжения, потопления и зарывание в землю. Появлялись колдуны, ведьмы, прорицатели. Однажды мне довелось беседовать с одним нумизматом, который имел внушительную коллекцию золотых и серебряных монет, уезжая навсегда из города Богучара, он невзначай сказал: «Да вот никто из детей не хочет заниматься нумизматикой, придется свою коллекцию оставить в Богучаре и зарыть ее в землю, когда-то найдут клад». Как говорится в русской пословице: «Без хозяина деньги – черепки». Природа кладов, сокровищ настолько таинственна, что есть большой соблазн, прочтя эту главу, по естественным причинам устремиться на их поиск. Не спешите! В народе утверждают, что их надежно охраняют сторожа. Не верите?

В семи верстах от Богучара есть большой земляной вал. «Под праздник Воскресения в одном месте вала каждый год горит свеча. Один смельчак, убежденный, что там непременно должен быть клад, решил, во что бы то ни стало достать его. Взяв с собой заступ и необходимые вещи, он отправился туда. Как только пришел к месту, где горела свеча, он увидел себя окруженным со всех сторон страшными чудовищами огромного роста. Они спросили: «Ты зачем сюда пришел? Мы поставлены сторожами и знай, что тебе не удастся овладеть сокровищами». Страх овладел смельчаком, он сделался несчастной жертвой чудовищ и собственной смелости». Это отрывок из статьи богучарского краеведа XIX в. Г.Г. Ткачева, помещенной в Воронежской газете в 1865 г. Место это хорошо видно со скифского кургана, который расположен к северу от села Залиман, называемое местными жителями «могила». Недалеко от него стояла ветряная мельница Харитона Бурлуцкого. Как бы то ни было, но данный клад был найден в конце 80-х начале 90-х гг. XX в. В нем содержались роскошные одежды, прошитые золотыми нитями, золотые украшения, серебряные чаши – пиалы, пояс, украшенный серебряными с позолотами бляшками. Курганная группа, в которой были найдены эти сокровища, принадлежали погребению бронзы и скифского времени V–IV вв. до нашей эры. В одном из них были захоронены представители Золотоордынской знати XII–XIV веков. Согласно исследованиям В.Д. Березуцкого, аналогичные погребения были обнаружены в землях Алтая и Тувы, возможно данные люди пришли сюда вместе с монголами. Один из археологов, который нашел эти сокровища, стал «жертвой чудовищ», вскоре неожиданно погиб.

Существует крылатая фраза – «Зарыть талант в землю». «Талант» с греческого и латинского переводится как вес. Одно из многочисленных поручений Иисуса сводилось к тому, что некий человек, уезжая, оставил рабам своим деньги на хранение: одному пять талантов серебра, другому – два таланта, третьему – один талант. Первые двое пустили таланты в оборот и получили прибыль. А третий «пошел и спрятал серебро господина своего, закопав его в землю»[1], за что и был наказан. И еще крылатая фраза: «За найденный клад должна быть отдана одна человеческая жизнь». Каждому знакомо выражение: «Класть деньги в кубышку». Действительно в глубокой древности деньги прятали в кубышку, небольшой глиняный горшочек, который наполняли золотыми, серебряными монетами и драгоценными камнями, а потом прятали. Искали место, высокий холм, пещеру, старое крепкое здание, дерево, как правило, дуб или грушу, а возможно и высокий речной берег.

В народе говорят: «Деньги счет любят». Как правило, и место, а так же сохранность. На Руси лучше всего деньги сохраняла земля. Гончары, изготавливали специальные горшочки и кувшинчики для скромных кладов. Зарывали их в землю, если внезапно приходили «враги», «лихие люди», а иногда и просто от «чужого сглазу». Во время войн количество кладов возрастало. Увы, умерший, убитый или угнанный в неволю, владелец клада уносил с собой и его тайну. Волшебное таинство клада, мгновенное обогащение за счет этого, закладывается в нашем сознании с детства. Неожиданное известие из земли, взять хотя бы детские игры. Написал записку, спрятал ее в бутылку, зарыл в землю и установил срок, описание клада и как найти, а кто-то должен найти по описанию. Знаменитые детские страшилки, о черной руке, которая хранится в сундуке или знаменитый стих А.С. Пушкина:

У лукоморья дуб зеленый;

Златая цепь на дубе том:

И днем и ночью кот ученый

Всё ходит по цепи кругом.

А раскопки Меркулова кургана у Михаила Шолохова в «Тихом Доне».[2] Не говоря уже о знаменитом романе А. Дюма, которого прочитал, практически каждый подросток, «Граф Монте Кристо».

Клады бывают разные эпохи каменного и бронзового века, хазарские и скифские, купеческие и казацкие, разбойничьи и трудовые. Существует поверье, что тот, кто сумеет найти цветущий папоротник, станет богатым и мудрым. И еще цветущий папоротник может открывать места, где зарыты клады.

Жителям с. Подколодновка знаком клад, спрятанный мельником возле одной из многочисленных мельниц XIX века. Клад был зарыт в период революционных потрясений и гражданской войны. В 30-40-х гг. XX века в село вернулся старый мельник.

Приехал он не один, а в сопровождении родственников: дети и внуки. Зашел в сельский совет и сказал, что оставил возле мельницы, в месте известном только ему, клад. По договоренности с властью каждому из родственников мельника должен был достаться один золотой червонец. Вскоре в показанном месте мельником начали копать, и нашли кубышку с золотыми червонцами. Родственники получили обещанные червонцы, остальное сдали в милицию. И с миром разошлись.

Клады бывают не только золотые. Бывают и пьяные. Еще до революции в 1913 году, купец по улице Дворянской проживающий в доме № 9, решил расчистить подвал, который во время наводнения заилило. Как рассказывал В.Н. Пушкарев, они с товарищами взялись за работу и начали расчищать. Вдруг под лопатой раздался скрип по стеклу, и вскоре показались бутылки. Всего было выкопано более 200. Когда открыли одну бутылку, то обнаружили, что в ней вино. Сообщили хозяину дома, тот ничего об этом не знал и был приятно удивлен. Несколько бутылок работники украли и выпили. Долго еще вспоминал Пушкарев, что после выпитого голова была «светлая», а встать на ноги и идти домой не мог.

Интересна история с кладом, найденном в 50-х гг. XX века в подсобке с химическими реактивами богучарской аптеки, расположенной на улице Дзержинского в доме № 32. Здесь при ремонте бетонных полов был найден кувшин с серебряными и золотыми монетами. По городу ходили слухи, что на эти деньги была построена богучарская больница. В действительности, это только разговоры, клад был сдан государству. Аналогично, в городе Богучаре на улице Театральной дом, где было расположено РСУ, при расчистке старых конюшен, был найден кувшин с золотыми червонцами и серебряными монетами. Около 800 серебряных монет было найдено во дворе дома № 14 на улице Кирова. Ребята разбирали старый сарай, как вдруг на чердаке было найдено ведро, которое поднять было очень трудно.

Когда спустили ведро вниз, оно оказалось доверху набито «николаевскими» рублями и «полтинниками». В этом доме как удалось выяснить в 20–30-е годы XX века жил работник НКВД. Возможно это деньги, какого-то купца. Как рассказывала Инна Щербань, она жила в доме № 11 по ул. Театральная. В 70-е годы в доме № 13 ЖЕК делал капитальный ремонт, полностью сносили старую постройку, обновляли фундамент и строили новое здание, до революции дом принадлежал одному из купцов. При раскопке фундамента нашли клад – в глиняном горшке лежали серебряные монеты. Смотреть можно было всем желающим, потом эти серебряники кто-то забрал. Ценности эти монеты тогда не представляли.

При исследовании кургана под руководством А.Т. Синюка у села Вервековка была найдена серебряная монета времен Золотой орды XII–XIV веков. Данная монета считается старейшей из найденных на территории Богучарского края. У древних греков мелкую монету клали в рот умершего человека. Этот обычай называли «обол мертвых». Обол предназначался для платы Харону – перевозчику душ умерших через реку подземного царства. Такой обычай сохранился и в средние века, да и в наше время, поэтому в могилах и курганах, часто находят только одну монету, будь это итальянец или русский.

Такая монета, достоинством одна копейка 1830 года, была найдена в одной из могил в селе Филоново, когда к школе[3] подводили водопровод. У села Монастырщина в 70-х годах XX века, найдены монеты, от которых пошло название копейка. На одной стороне такой монеты чеканилось имя царя, при котором она выпущена, на другой герб, изображающий всадника с копьем.[4] Поступи эти монеты в музей, была бы доказана гипотеза, что казацкая станица действительно была заселена Мещерскими казаками еще в XV веке, но к сожалению, они разошлась по нумизматам.

Несколько слов о монетах из богучарских кладов и «черных копателях». В коллекциях богучарских нумизматов хранится много монет времен Петра Великого, Елизаветы Петровны и Екатерины II. В основном распространены монеты Елизаветы Петровны периода 1741 по 1761 гг., а так же монеты Екатерины II периода 1762 по 1796 гг. В основном это «пятаки». Внешне они отличаются только вензелем. Так монеты Елизаветы Петровны отличаются симметричным вензелем, прозванным в народе «решетом». Подбрасывая монету, гадали, как она упадет: «копьем аль решкой», «орлом или решкой». Возможно, именно отсюда пошло название «орел» и «решка».

Много «потрудились» копатели в районе старой базарной площади, что за «маленьким мостиком». В частности там была найдена польская монета один злотый[5] 1838 года и две свинцовые пломбы, на которых выдавлено «Лодзь», находили и монеты грузинские номиналом одна биста 1810 года. Дело в том, что в обращении в России находились особые русско-польские монеты, а польские два гроша приравнивались к русской копейке, название «грош» в обиходе было перенесено на полукопеечную монету.

Грошем в России окрестили монету номиналом две копейки. Существует крылатая фраза: «Не было ни гроша, да вдруг алтын». Алтын на татарском «шесть». В старину алтын приравнивался к шести деньгам. С 1704 года ненадолго получил материальное воплощение, это монета с надписью «алтын», «алтынник». В народе монету достоинством 15 копеек называли «пятиалтынник». На ярмарку в город Богучар приезжали из Саратовский, Астраханской, Киевской, Новгородской губерний. Возможно, был польский и грузинский товар, а соответственно грузины[6] и поляки.

По одной монете можно многое установить, взять хотя бы монету найденную Новиковым Н.Л. в селе Дубрава. Большая серебряная монета: номинал – куруш[7] султана Мустафы III, чеканилась в Исламабаде (Константинополь), ориентировочно 1766–1767 годов.[8]

В начале 80-х годов в селе Терешково при расчистке свинарника, расположенного на берегу Дона, был найден клад с серебряными монетами в глиняном кувшине. Как утверждали очевидцы, это были «Кати» и «Пети», периода правления Петра Великого, Елизаветы Петровны и Екатерины II и талеры[9] всего около ста монет отличной сохранности, видно, что только отчеканены. Этот клад был сдан в милицию, конечно, после того как там побывали нумизматы. Часть монет «осела» в их коллекции. Кстати, трагически погиб участковый милиционер, разбившись на мотоцикле в районе «Красного моста», который занимался доставкой коллекции в милицию.

Известен терешковским мальчишкам найденный ими клад в 1975 году. Дети, играя на крутом донском берегу в 200-х метрах от села, увидели круглую дырочку, раскопали; это был бронзовый кувшинчик с орнаментом в виде ромбов и круглыми выпуклостями в центре, а так же топор – кельт, они и поныне хранится у одного из них. После мальчишек там побывали археологи. Клад эпохи бронзы, как потом написали ученые-археологи, состоял из семи предметов: два топора – кельта, три серпа – косаря и нож – «бритва». Находка хранится в Воронежском краеведческом музее. Клад датируется II тысячелетием до нашей эры.[10]

В одной из коллекций нумизмата из села Терешкова доводилось видеть даже талеры, периода царствования Петра Великого.

Клад найти просто, бери лопату и копай, а иногда он просто лежит на поверхности. К сожалению «черные копатели», не знают, толи чувство мгновенного обогащения затмевает разум, о том, что отсутствие одной монеты или вещи из клада существенно изменяет его значение. Клады, поступающие в музее целиком, представляют огромную ценность. Множество монет было изъято из земли «черными копателями» в последнее время и продано на рынках Богучара, Лосева, Павловска, Калача, Воронежа.

Так, в 2003 году в Богучарском уезде был найден небольшой клад медных монет из 100 монет. Это – пятикопеечные медные монеты времен правления Елизаветы Петровны и Екатерины II. В 2005 году найден клад в 60 серебряных монет. В составе клада только рубли. Период чеканки монет, начиная с 1721 года, заканчивая 1777 годом. В 2008 году поднят клад серебряных монет около 40 штук в районе села Старо-Толучеево. Ни одна из них не поступила в Богучарский краеведческий музей. Примеров много.

Как рассказывают жители села Монастырщина, много серебряных монет периода Золотой орды, крестиков, мечей и ятаганов было выкопано в районе Селища[11] в период первого десятилетия XXI века. В одном месте, практически на одном квадратном метре, было найдено пять нательных крестов. Возможно, это место казни казаков Донецкой станицы. Тут летели буйные головушки, а кресты падали на землю.

Здесь же была обнаружена часть царской казны[12], которую вез полковник Бильс в Азов. Казаки Донецкой встретили Бильса с почестями, но как только он отплыл за поворот, был ограблен. Денежная казна по архивным данным была в 2000 рублей. Каждому из нападавших, а их было около 100 человек, досталось по два рубля с гривной, атаману Никите Колычеву в десять раз больше – 21 рубль. Таким образом, при дележе он получил 21 рубль. В 2008 г. экспедиция кладоискателей из трех человек вышла на Донецкий городок. Место это красивое, когда в мае 1696 г. Петр I проплавал мимо городка, еще был разлив. Поэтому часто в документах упоминается, что городок на острове. Действительно, с юго-востока от городка было озеро Кривое, с севера казаки прорыли канал. С запада подступала река Дон. Было найдено несколько ядер, ведро пуль свинцовых, керамики, а на глубине 40 сантиметров была найдена кубышка. В глиняном горшке оказались 2100 монет петровской «чешуи», как раз на 21 рубль. По всей видимости, это была доля атаманов Микулы и Никиты Колычевых. Говорят, что был найден еще один клад чешуи россыпью и несколько монет Золотой орды. Частично об этом писалось в 2009 году в статье «Дети подземелья» в воронежской газете «Мое».[13] Кладоискатель Николай Скок описывает, как он искал клад. В действительности место клада было найдено богучарцем В.П. Фурсовым еще в 2008 г. В 2010 г. в районе бывшего монастыря у села Монастырщина проводились раскопки, рассказывают, что еще раньше там находили глиняный кувшин с золотом, как будто бы спрятанный еще

служителями монастыря. Там же был найден и кувшин с серебряными «крестовиками», талерами. Клад, к сожалению, разошелся по жителям села. Где-то в селе Монастырщина хранится и золото, награбленное разбойником Чекушей, в годы Гражданской войны.[14]

Вернемся к кладам города Богучара. Помню из детства, в 1966 году, когда был очевидцем найденного клада купца Селиверстова. В городе достраивалось здание Богучарской типографии, его восточная часть.

(Двухэтажный кирпичный дом купца Селиверстова. Вторая половина XIX века. (Фото Дядина Н.Ф.)

Вдруг по Богучару разнеслась весть – нашли клад серебряных [15] и золотых монет. Как рассказывали богучарцы, двое мальчишек, Чернов Петр и Котов Вовка из соседнего дома наблюдали, как тракторист грузил на машину землю из котлована. Вдруг из ковша вместе с землей посыпался «золотой дождь» из раздавленного деревянного ларца. Тракторист Емельян Понамарев выкопал и выбросил в отвал клад золотых и серебряных монет, а потом тракторист с землей в ковше и водитель автомобиля сразу пустились «наутек». Как рассказывал один из мальчишек того времени, который тоже спускался в котлован, было ему лет девять, и золотые десяти рублевые червонцы, которыми он набил оба кармана, штук сто, отлично летели из рогатки по воробьям. Еще двое мальчишек тоже залезли в котлован и стали собирать монеты. За всей этой историей наблюдал из окна типографии Н.П. Анников, который сразу сообщил в милицию. Котлован сразу же «оцепили». Шофера и экскаваторщика быстро поймали, землю просеяли.

Всю ночь возле котлована дежурила милиция, толпились люди. Утром на месте найденного клада толпились мальчишки. В центре котлована стоял представитель из Москвы. В руках он держал бумажный кулек, свернутый наспех, и в него бросали найденные в земле золотые и серебряные монеты[16]. Это были золотые червонцы – золотые монеты номиналом в 5 рублей, 7 рублей 50 копеек[17], 15 рублей[18] и 37 рублей 50 копеек,[19] а также серебряные «николаевские» рубли[20] и полтинники. Всего было сдано в местное отделение госбанка 235 золотых червонцев. «Нарицательной стоимостью 1470 рублей».[21] По нынешнему курсу 2011 года – на сумму более двух миллионов 300 тысяч рублей. Более 600 монет «ушло на сторону». У богучарцев появились золотые зубы, сережки, перстни и новые автомобили. Своими рабочими местами поплатились не только коммунисты.

Из рассказа одного из сторожил города Юрия Вострухина удалось узнать, что клады находили в Богучаре и в других местах. Они не отражались в архивах, и деньги, найденные в них, не сдавались в банк. Один из таких кладов был найден в 60-ые годы при строительстве дома по улице Ленина, дом № 2. При рытье котлована он лично не присутствовал, но уже значительно позже люди находили на этом месте мелкие серебряные монеты. Кое-кто из мальцов, как рассказывал Ю. Вострухин, имел значительные личные собрания монет из серебра и отдельные золотые из этого клада, что говорить о взрослых, участвовавших в строительстве этого дома?! И еще интересный факт – после демонтажа старых массивных входных дверей в здании администрации района уже в 70-е годы нашли накладную времен строительства здания и золотой червонец.

Как удалось узнать мне из архива, в квартале, где стоят здания женской гимназии, «пожарки» и нынешнего «Эльдорадо», хранится в подземных ходах клад Богучарского собора. По рассказу директора Богучарской средней школы № 1 С.Т. Сергуткина, однажды в школу привезли краску. На автомобиле было около десяти 200 литровых бочек. Когда автомобиль стал разворачиваться в школьном дворе, то неожиданно задние колеса его провалились под землю. Осмотр провала показал, что под землей находится ход со сводами, выложенными из кирпичей. Аналогичный ход вел и в сторону собора, куда по сей день сливается канализация из здания бывшей женской гимназии.

Как рассказывают очевидцы, подземные хода Богучарского собора ведут и в здание «Эльдорадо», и к зданию нынешнего краеведческого музея, и даже через улицу Халтурина в селе Залиман (в районе котельной богучарской районной больницы), в сторону Галиевских пещер. И это не «байка». Подтверждение этому есть. Во-первых, на улице Халтурина стоит дом, в котором жила старая учительница. У нее был во дворе погреб, в котором почти как в известной сказке «Золотой ключик» или Буратино, есть потайная железная дверь, которая открывает вход в подземелье. Во-вторых, в конце 70-х годов XX в. рабочие МПМК 897 достраивали здание райкома партии, место где стоял дом самого богатого купца Куранова.[22] Во дворе райкома партии еще с 50-х годов стоял туалет, как раз напротив подземного хода, и все нечистоты уходили в подземелье. Рабочими был обнаружен вход в подземелье, но его засыпали. Сейчас в это место уходит вода из «ливневки» внутренней части здания, вода уходит в подземелье. Возможно, где-то рядом с памятником В.И. Ленину остался и клад купца Куранова.

Был и еще один случай, когда продолжение подземного хода из Богучарского Собора и соединения его с Рождественско-Богородицкой церковью. Это произошло уже в начале 80-х годов XX века. На провальное место возле церкви сразу же устремились кладоискатели, захватив с собой кирку и лопату, но поздно, когда пришли на место, там уже стоял бульдозер и все партийное начальство во главе с первым секретарем Райкома КПСС. Как потом рассказывали, ход засыпали и ничего не нашли. Вообще вход в подземелье находился в церкви под алтарем и многие кладоискатели 70-х годов XX века копали в церкви.

Практически под каждой церковью остались подземные хода, и в них по сей день хранятся богучарские сокровища. В начале 60-х годов XX века, когда разбирали церковь в селе Полтавка, бульдозерист «вывернул» из земли кувшин с золотыми монетами.

Золотые червонцы быстро разошлись по жителям села. Село Полтавка в основном заселено выходцами из Украины, народ добрый, прижимистый, в обиду не дадут. Долго потом участковый милиционер собирал эти червонцы по домам. А закончилась сказка о кладе так: «Слушай, старик! – говорит поп. – От меня хоть молись, хоть крестись, не избавишься; отдай-ка лучше мой котелок с деньгами; не то я с тобой разделаюсь! Ишь, я над твоим горем сжалился, клад тебе показал – думал: немного возьмешь на похороны, а ты все целиком и заграбил!» Глянул старик в окно – торчат козлиные рога с бородою: как есть нечистый! «Ну его совсем и с деньгами-то! – думает старик. – Наперед того без денег жил, и опосля без них проживу!»

Достал котелок с золотом, вынес на улицу, бросил наземь, а сам в избу поскорее. Поп подхватил котел с деньгами и припустил домой. Воротился. «Ну, - говорит, – деньги в наших руках! На, матка, спрячь подальше да бери острый нож, режь нитки да снимай с меня козлиную шкуру, пока никто не видал».

Попадья взяла нож, стала было по шву нитки резать – как польется кровь, как заорет он: «Матка! Больно, не режь! Матка! Больно, не режь!» Начнет она пороть в ином месте – то же самое! Кругом к телу приросла козлиная шкура. Уж чего они ни делали, чего ни пробовали, и деньги старику назад отнесли – нет, ничего не помогло; так и осталась на попе козлиная шкура. Знамо, господь покарал за великую жадность!»

ИСТОРИЧЕСКИЯ УКАЗАНИЯ НА МЕСТНОСТЬ И НАРОДОНАСЕЛЕНИЕ БОГУЧАРСКАГО УЕЗДА.

Ткачев Григорий Григорьевич (1847–1867), этнограф.

Местность, занимаемая теперь Богучарским уездом, во времена доисторическия этого края, как и все пространство, прилегающее к реке Дону, представляла пустыню, по которой бродили разные кочевые народы. Прежде здесь жили Хозары, которых после вытеснили Половцы. Потом, когда Воронежский край уже представлял украйну Русских владений, Богучарский уезд долго еще оставался пустыней и служил изредка перепутьем, а может быть и станциею Татарам, Калмыкам, и, наконец, бунтовщикам из Донских казаков. Курганы, которых в Богучарском уезде больше сотни и на некоторых из них каменные бабы, служат ясным доказательством не только тому, что по Богучарскому уезду кочевали разные народы, но и тому, что они здесь жили и даже воевали, это также доказывают некоторыя исторические указания и народныя предания, последним хотя и нельзя давать большой веры, потому что народонаселение, разсказывающее эти предания, здесь не коренное, а пришлое, и притом пришлое из далека и недавно, но все-таки, мы думаем, они хотя какое нибудь да дают понятие об истории местности.
И так начнем с исторических указаний. В первый раз указание на Богучарскую местность встречается, по мнению г. Беляева, в следующем летописном факте: «1111 года ходили Русские князья Святополк Киевский, Владимир Мономах Черниговский, Давид Дорогобужский и многие другие на Половцев к Дону, где, пощадив город их Шарукань (Осенев), сожгли другой город Сугров, и в двух битвах: при потоке Дегее, 24 марта, и при реке Салнице, 27 марта, разбили Половцев». (Собр. Лет. II. 2). Г. Беляев предполагает, что в этот поход Русские князья ходили не к низовьям Дона, а к самой средине его течения, т. е. в нынешнюю Воронежскую губернию, а, следовательно, упоминаемые в летописи Половецкие города Шарукань и Сугров нужно искать в Острогожском или Богучарском уездах, и тут же где нибудь должно искать реку Салницу или поток Дегей, где были разбиты Половцы. Предполагать в этой реке нынешний Сал очень мудрено, ибо Сал впадает в Дон с левой стороны, в летописи же не сказано, чтобы Русские в этот поход переходили чрез Дон. Далее г. Беляев предполагает в реке Салнице нынешний Богучар.
Если принять это мнение г. Беляева за несомненное, то тогда придется сделать два очень важные заключения о Богучарском уезде:
1-е местность Богучарского уезда в XII веке уже была населена более или менее оседло Половцами, потому что в то время городом называлось укрепленное место или селение, а след., если бы Половцы не имели здесь постоянной или, по крайней мере, продолжительной временной стоянки, то им не за чем бы иметь укреплений или городов, и тем более с жителями, как дальше увидим.
2-е Богучарский уезд служил сценой очень важной войны, о которой, мы думаем, не безполезно будет рассказать подробно.
В 1111 году, думою и похотением Мономаха, князья вздумали навестить Половцев на Дону, куда еще прежде, в 1109 году Мономах посылал воеводу своего Дмитра Иворовича, который и захватил там Половецкие вежи. Пошли — Святополк, Владимир и Давид с сыновьями, пошли они во второе воскресенье великого поста, в пятницу дошли до Сулы, в субботу были на Хороле, где бросили сани; в крестопоклонное воскресенье пошли от Хорола и достигли Поела; оттуда пошли и стали на реке Галте, где дождались остальных воинов, и пошли к Ворскле; здесь в среду целовали крест со многими слезами, и двинулись далее, перешли много рек, и во вторник на шестой неделе достигли Дона. Отсюда, надевши брони и выстроивши полки, пошли к Половецкому городу Шаруканю, при чем Владимир велел священникам ехать перед полками и петь молитвы; жители Шаруканя вышли на встречу князьям, поднесли им рыбу и вино; Русские переночевали тут, и на другой день в среду пошли к другому городу Сугрову и зажгли его; в четверг пошли с Дона, а в пятницу, 24 марта собрались Половцы изрядили полки свои и двинулись против Русских. Князья наши возложили свою надежду на Бога, говорит летописец, и сказали друг другу: «помереть нам здесь; станем крепко!» перецеловались, и, возведши глаза на небо, призывали Бога Вышнего. И Бог помог Русским князьям: после жестокой битвы Половцы были побеждены, и пало их много. Весело на другой день праздновали Русские Лазарево Воскресенье и Благовещение, и в воскресенье пошли дальше. В страстной понедельник собралось опять множество Половцев, и обступили полки Русские на реке Салнице. Когда полки Русские столкнулись с полками Половецкими, то раздался точно гром, брань была лютая, и много падало с обеих сторон; наконец выступили Владимир и Давид с. своими полками; увидевши их, Половцы бросились бежать и падали перед полком Владимировым невидимо поражаемые ангелом; многие люди видели, как головы их летели, ссекаемые невидимою рукою. Святополк, Владимир и Давид прославили Бога, давшего им такую победу на поганых; Русские взяли полона много – скота, лошадей, овец; и колодников много побрали руками. Победители спрашивали пленных: «как это вас была такая сила и вы не могли бороться с нами, а тотчас побежали?», те отвечали: «как нам с вами биться? другие ездят над вами в бронях светлых и страшных и помогают вам». Это ангелы, прибавляет летописец, от Бога посланные помогают христианам; ангел вложил в сердце Владимиру Мономаху возбудить братьев своих на иноплеменников. так с Божиею помощиею пришли Русские Князья домой, к своим людям со славою великою, и разнеслась слава их по всем странам дальним, дошла до Греков, Венгров, Ляхов, Чехов, дошла даже до Рима.
Этот поход имел великое значение для современников, потому что после Святополка старого никто из князей еще не ходил так далеко на восток. И еще потому, что Половцы в то время были самыми сильными врагами для Русских. Они часто громили Киев и Переяславль; от них бегали целые города. И эти страшные Половцы побеждены, да еще во глубине своих степей! Вот почему летописец дает такое важное значение этому походу, и, по понятиям того времени, приписывает, как внушение мысли Мономаху о походе, так и самую победу ангелу. А известно, что в летописях приписывается особенная небесная помощь только событиям очень важным. В народе тоже долго ходили предания о донском походе и опоэтизированные предания собственно о герое этого похода Мономахе – как он пил Дон золотым шеломом, как загнал окаянных Агарян за железныя ворота. Опять доказательство, как важен был, в глазах всего народа поход на Половцев и как смотрели на героя; потому что народ только то событие опоэтизирует, которое или очень важно в каком либо отношении, или очень было пагубно для него. Итак Богучарский уезд в XII веке был населенною местностию и имел города если не Шарукань и Сугров, то другие, потому что, по мнению некоторых ученых, и в пределах Воронежской Губернии были еще города Балин и Чешлоев, а может быть это были и первые, и берега в настоящее время дрянной в вонючей речки Богучара служили полем одного из важнейших в то время сражений. Но спустя 278 лет, а именно: в 1389 г., как и весь придонский край, Богучарский уезд представлял дикую пустыню. Вот как описывает большую часть Донской области а в том числе, вероятно, и Богучарский уезд, диакон Игнатий, спушник митрополита Пимена, во время путешествия его р. Доном: «Бысть же сие путное шествие печально и унынливо, бяше бо пустыня зело всюду, не бе бо видети тамо ничто же, ни града, ни села; аще бо и бываша древле грады красны и нарочиты зело <..>нием места, точию ж пусто ж все и не населено; не где бо видети человека, точию пустыни велия и зело множество»... (Ник. Лет. IV 159.)
Если мы приняли за несомненное мнение г. Беляева, тогда слова Игнатия: «аще бо и бываша древле грады красны и пр.» можно принять более или менее и на счет Богучарского уезда, потому что, говоря о бывших градах красных, Игнатий вероятно подразумевал города Половцев, кроме же них нет в летописи указаний на существование в Донской области городов, принадлежавших другому народу.
Так точно, как Игнатий, в 1476 году говорил о Донских и Воронежских степях и проезжавший по ним Венецианский посол Контарини и Московский – Марко Руф. Потом, когда северная часть Воронежской губернии вошла уже в состав Московскаго Государства южная часть губернии, а следовательно и нынешний Богучарский уезд, оставалась пустыней никому не принадлежавшей.
До сих пор мы приводил летописные факты, которые, собственно говоря, могут относиться к Богучарскому уезду, а могут и не относиться. Но с 1571 года встречаются указания уже собственно на место Богучарскаго уезда. Так у того же г. Беляева (в статье его о станич. службе, на Стр. 7 — 21, — 31) под 1571 годом, когда сторожевые пункты или сторожи от Татар Московским правительством подвигались более и более на юг, то между этими сторожами встречается один из них на усть-Тулучеевой, у верховий этой реки, близ Меловых гор — (Тулучеева одна из рек Богучарскаго уезда). После этого о Богучарском уезде до 1709 года почти не упоминается.
В 1709 году полковник Острогожскаго полку Тевяшев доносил приказу адмиралтейских дел на Воронеже что его полка Черкасы, живущие в разных городах малолесных местах: в Землянску, Ливнах и пр. слободами, служили полковую казачью службу в Острогожском полку: но в 208 (1699) году, по именному Государеву указу, выбрано во всем полку из Черкас кумпанейцев в конную службу указное число добрых конных и оружных людей, а достальные казаки написаны в подмогу выбранным кумпанейцам; и после выбору кумпанейцы и подпомощники их вышеписанных селений разошлись многие в разныя места в подданство и на Битюк, для того, что в их прежних поселениях лесов ничего не осталось, а земель и сенных покосов мало; и оттого в Острогожском полку чинится малолюдство. А есть порозшия земли и сенные покосы на реке Богучаре от устья и до верховья, где поселились было без Государева указу беглые из разных городов, но потом выгнаны, и то поселение лежит впусте.....
По этому Тевяшев просил дозволения на те земли, как смежныя с городами Острогожскаго полка, переселить Черкас из безлесных мест. Но указом, от 13 мая 1709 года, было приказано, чтобы Черкасы селились на других местах вверх по Айдару, а по Дону и Богучару отнюдь не селились, и никаких займищ, и земель, и сенных покосов не занимали. И лесов дубовых, которые годятся на карабельное дело, не рубили. (Указ Приказа адмиралт. дел, хранящ. в архиве Острог. Уездн. Суда.)
Здесь мы опять встречаем оседлое поселение беглых в Богучарском уезде, но в котором году поселение явилось - не известно, вероятно это население северной части Вор. Губ. Это поселение было изгнано, но не объяснено почему и в котором году: мы предполагаем, что беглые выгнаны за принятие участия в бунтах Булавина и Белаго в 1708 году. Основываем же мы свое предположение на следующем. Тевяшев, в вышеприведенном доносе, просил дозволения поселить Черкасс кроме земель по Богучару еще и по р. Айдару в Острогожском уезде где, он пишет, поселились без Государева указу пришлые из разных городов люди, но в 1708 году за их воровство и бунт, бунтовали с вором Булавиным и с Голым, те их поселения разорены и вызжены, и также лежат впусте. Если предположить даже, что беглые по Богучару не принимали участия в бунте Булавина, то все таки нельзя предположить, чтобы они были изгнаны позднее или раньше; иначе бы, мы думаем, Тевяшев объяснил в своем доносе год изгнания беглых с берегов Богучара, как это он сделал ниже, т. е. при изгнании жителей с Айдара. Кроме того, разве беглые из разных городов и пришлые из разных городов не все равно? След. Тевяшев назвал жителей в одном месте беглыми, в другом «пришлыми» — вероятно, просто для разнообразия, а если это предположить, то также можно предположить, что и слова, сказанныя в доносе в одном месте просто «выгнаны», а в другом—«выгнаны за бунт» — тоже употреблены для разнообразия. Далее у Болховитинова (стр. 171) сказано: 1711 года Предтечиев Азовский монастырь переведен из Азова в пустой юрт, на место истребленной Казацкой Донской станицы... Здесь не сказано, за что и когда истреблена станица и как она называлась, но видно, что в Богучарском уезде жили Донские казаки, которые, по всей вероятности, бунтовали с Булавиным, уже по своему общеказацкому характеру, а так как они жили при самом Доне и в том месте, где Булавин часто плавал, то казаки даже против желания, из страху, принуждены были принять участие в бунте. Потом, спустя 5 лет, после запрещения селиться на Богучаре. а именно: в 1716 году, Воронежскою Губернскою Канцеляриею, по предложению Графа Апраксина, предписано было Острогожскому Полковнику Тевяшеву: на реках Тулучеевой и Богучаре две сотни Черкаския с Корочн, Ливен, Телецкаго и др. мест; а в марте 1717 года, указом самаго Генерал-Адмирала, велено емуже Тевяшеву: Осрогожскаго полку казаков, которые живут в Киевской губернии, и именно: с Ливен, Стараго Оскола, Корочн, а также Воронежской губернии с городов Тальца, Землянска, Черновска и сел Ендовища, Гвоздевки, Перлевки поревесть и поселить в новоприписных слободах на Тулучееве, Богучаре и в других местах.— (Из дел Острогожскаго Уезднаго Суда). – Из Указа видно, что это переселение было почти принудительное: так приказано, чтобы переселение окончилось без всякаго отлагательства в 1717 году, а ежели этим годом Черкасы не переселятся, то взыщется на Полковнике; посему Полковник строго предписывал Ендовищенскому Сотскому Савелию Яковлеву, Атаману и всему посольству, чтобы они понудили Черкас к переселению; при том разрешалось дворы и всякия угоды продавать свободною ценою, чтобы даром не запустели.
Все почти жители Богучарскаго уезда говорят, что когда-то, очень давно, на месте этого уезда жили мамаи; некоторые из жителей указывают даже место на левом берегу Дона, против села Монастырщины, называемаго Селищем, где жили мамаи. В селе Монастырщине говорят, что мамаи жили до потопа и пришли из далека. Потом, по разсказам, мамаи куда-то изчезли и на место их явились корсаки, киргизы, татары, хапуны и калмыки. О первых двух народах здесь знают только то, что они около села Никольскаго рыли чугун, о вторых же — разсказывают, что они грабили народ, угоняли скот. Для отвращения этого, жители при въезде в селение, ставили рогатки, которыя имели форму двух пересеченных под острыми углами заостренных кольев. Эти рогатки служили воротами и укреплением; кроме того, в некоторых местах около селений стояли сторожа, которые давали знать жителям о приближении неприятелей. Также для этого, говорят, служили и курганы, на коих при приближении неприятеля зажигали огни. Если неприятель был слишком многочислен и жители не надеялись почему либо отразить его своими силами, то они убегали в городки, которые были построены в слободах Новой Белой, Талах и Богучаре (теперь город). Городки эти шли посреди селения и имели вид маленьких укреплений из, частоколу, обмазаннаго глиной и окруженные валом и рвом; а в Новой Белой и Богучаре в городах были и пушки, из которых, в случае большой опасности, защищались. Об набегах татар, в устах веселых стариков сохранился следующий анекдот. Однажды жители одного из окрестных богучарских хуторов, кажется, Раскова, в настоящее время слободы, увидели, что из высокой травы показываются часто красныя верхушки шапок, похожих на татарския. Хуторяне, думая, что татары ждут ночи, чтобы сделать нападение, переполошились и почти все бросились в Богучар, делая на пути тоже тревогу. В Богучаре собралось очень много людей и приготовились к защите и даже стреляли, но дня два неприятель не показывался, тогда Богучарцы сделали вылазку.... Но каково было их удивление, когда они вместо татар увидели вполне распустившиеся большие красные цветы одного растения, будяка, которых в тихую погоду, за высокой травой, было не видно, но когда был маленький ветерок, то трава наклонялась, a растение, имея негибкий стебель, стояло покойно. А как трава постоянно то подымалась, то опускалась, то очень легко можно было вообразить Богучарцам, что эта выглядывают красныя верхушки шапок.
В великороссийских селах нам приходилось слышать, что в случае нападения, около села, на каком либо возвышении ставили столб и на нем флаг, как только сторож, который стоял у столба, замечал приближение неприятеля, то сейчас же подымал флаг и жители спасались в селение.
Это последнее предание чисто принесенное с севера потому что нам приходилось слышать его почти в каждом селении Тамбовской губернии. С сказанными преданиями народ, в некоторых селениях, связывает и разсказы о курганах. Он говорит, что курганы делали очень давно, когда еще здесь была украйна, турки и тaтары или татарва, и они т.е. курганы служили частию для их сторожевых пунктов, частию для зимовок, а частию для силитряных и пороховых заводов, но для этого впрочем, служили не все курганы, иные были и для наших сторожевых пунктов, как мы сказали, а другие сделаны разбойниками, о чем мы в этой же статье скажем.
От татар, кроме курганов, еще остались два колодца: один в яру, около слободы Колесниковки, не обделанный и называется Криницей; другой верстах в пяти от сл. Красногоровки, на высокой горе, на дне круглой ямы. Последний очень не глубок, — воды в нем всего на три аршина; как все здешние колодцы, внутри он выложен камнем; на верху дубовый сруб, но без «журавля». С преданием об остатке этого колодца от Татар, у Красногоровцев соединен еще религиозный обычай — каждый год, весною, освящать в этом колодце воду, вследствие того, что, будто бы, если не освятить в нем весной воду, то в этот год будет неурожай в засуха. Выше было сказано, что в с. Никольске жили корсаки, в селе же Руднях есть остатки плотины, называемой «Корсакова гать» где, говорят, жил Корсак или Корсаков и на этой плотине имел литейный завод. Он был нехристь, обижал и грабил народ, пока, наконец, по приказанию правительства не был убит 30 человеками, жителями села Рудней. Далее, когда татарва, калмыки и пр. изчезли из Богучарскаго уезда, тогда появились разбойники, против которых Богучарцам пришлось вести войну.
Разбойников было так много, что почти каждое селениe имеет предание о пребывании около своего села на кургане, горе или в лесу своего разбойника. Некоторые горы подучили даже свое название от имен, обитавших на них разбойников. Говорят, что на берегу Дона близ Селища, где жили мамаи, впоследствии имели стоянку и укрепление Булавинцы, которые не только грабили народ, но даже дошли до такой дерзости, что ограбили казенное судно. За это Булавинцы были осаждены и побеждены войском, под начальством какого-то князя. Место, на котором стоял лагерь князя, наз. княжьим. Чрез слободу Кривоносову проходил разбойник Попугай и другой — Стратий, от обоих разбойников жители много терпели и прятались по погребам. Тот же самый Попугай, был близ слоб. Подгорной, и наметал там большия горы. Близ слоб. Ширяевой, на горе Нестерячей, жил разбойник Нестер. Близ сл. Петропавловки, на Калайданной дороге, жил разбойник Калайдан. Близ сл. Абросимовой, над Доном, на пирамидальной меловой, совершенно обнаженной, горе жил разбойник Абросим. Около города Богучара, за речкой Богучаром, там где теперь растет несколько кустов терну, был не проницаемый лес, и там жили разбойнике. Верстах в семи от сл. Красногоровки находится Рыжкнна балка — луг, окаймленный с трех сторон, в виде полукруга, р. Доном, а с четвертой стороны замыкаемый возвышенности, которая служит как бы хордою дуги, образуемой р. Доном. Это место очень живописно, оно имеет в окружности около трех вёрст, на нем много кустарников. На одном конце возвышенности или хорды находятся два кургана из цельнаго камня, называемые Вальковыми, на другом — не глубокий Скринниковъ байбак (яр, покрытый мелким лесом), за которым следует довольно высокая гора. От Вальковых курганов до Скринникова байрака идет ров, глубиною аршина в три, и такой же высоты вал; и тот и другой пересекаются площадкою — «для ворот», этот вал был укреплением балки, как говорит народ. По следам предания, Рыжкина балка получила свое название от жившаго здесь, лет 200 тому назад, разбойника Рыжкина. Рыжкин нмел большую шайку и останавливал идущие по Дону корабли и барки цепью, перетянутою через весь Дон, кольца которой рыболовы будто бы прежде вытаскивали со дна реки; жителям же сл. Красногоровки и вообще малороссам Рыжкин никакого зла не делал. К этому преданию прибавляют еще, что москали и французы и теперь говорят: «пойдем в Рыжкину выручать дедов брыль (шляпу)».
Но отчего произошла эта поговорка и где именно она существует, не известно, так же как и то, куда девался сам Рыжкин. Около Земли Войска Донскаго, на месте, занимаемом теперь хутором Лиманом, говорят, жил разбойник Кострыкин, друг и приятель Рыжкнна. Кострыкин разбойничал больше по Земле Войска Донскаго. На месте теперешняго хутора Малеванаго была станция, где происходили частыя свидания друзей — разбойников. Один старик, в хуторе Малеванном, которому, по его словам, во время пятой ревизии было лет 20, с божбою говорил, что он, переселившись в хутор Малеванный, сам видел здесь землянки и в них разбойничьи, из зеленаго сукна, жупаны, которых никто не трогал, пока землянки не завалились и не завалили жупаны. В яру около хутора и теперь видны две впадины, на которые указывают как на места землянок. Близ Константиновки на майдане, наз. Везерова могила, также жили разбойники. Hа майдане, говорят, теперь выкапывают уголья и кирпичи. В связи с преданиями о разбойниках и курганах находятся и разсказы о кладах, о которых мы скажем в своем месте. В этих преданиях как места действий, так и характеры главных лиц т. е. разбойников имеют один и тот же характер. Так всякое место, где жил разбойник, имеет, по понятию жителей, что-то такое страшное, отчего ходить ночью туда или ночевать там страшно; под Рождество и Воскресение Христово там раздаются ружейные выстрелы и т. п. Вообще на вопрос, положим, о Рыжкиной балке, о том, что там по ночам происходить и т. п. вы всегда услышите от стараго и малого, что там страшно — и ничего более. — С понятием о разбойнике у народа соединено и понятие о страшном колдуне и знакомом чорту. Так, напр., его пулей нельзя застрелить, цепью — заковать, потому что он знает от всего этого заговор или заклятие; а его можно застрелить только золотою пуговицею, удержать — только связав веревкой, потому что от этого нет заговора. Даже наказать нельзя, если он не захочет, потому что были случаи: как при всех на эшафот клали и привязывали к кобылке
разбойника, а чрез несколько минуть он стоял около кобылки и смеялся; — а палач сек не его, а просто кобылку. Это последнее качество колдуна наз. отводить глаза; поэтому, если Богучарец увидит фокусника и сделанный им фокус, то непременно скажет, что фокусник знается с чертями и отводит глаза.
Эти предания, мы предполагаем, большею частию принесены поселенцами с места их прежняго жительства, иначе сказать, с родины, да оно так и есть. Каждый из переселенцев слышал от своих старших, что когда то в старину люди, чтобы спасти жизнь свою от неприятеля, ставили, положим, на горе столб с флагом и п; переселившись на другое место, великоросс-переселенец разсказывал тоже самое своим детям, как воспоминание о своей родине, — эти своим детям и т. д., пока наконец не стали эти же самыя предания относить уже к месту своего поселения, потому что другой родины, родины отцов, они не помнят и не знают. Тоже самое можно сказать и о преданиях о татарах между малороссами. Но нельзя также, по нашему мнению, сказать положительно, чтобы некоторыя из преданий не относились я к местности Богучарскаго уезда. Предание о жительстве здесь мамаев образовалось вероятно из темных разсказов о том, что здесь, до пришествия нынешних жителей, жил какой нибудь народ, и поселенцы, не зная имени его, создали в своей фантазии название мамаев, и даже стали указывать место поселения их. А может быть первые поселенцы застали еще остатки селений казацких и беглых людей, и вот у них образовалось предание о бывшем здесь селении под именем мамаев. Что же касается до пребывания здесь разбойников и булавинцев, то в этом нет и сомнения, потому что Богучарский уезд, будучи смежен с Землею Войска Донскаго, с родиною всех удальцев естественно мог служить тогда полем, куда на время приезжали поохотиться на счет новых поселенцев шайки буйных и падких до разбоя казаков. Вот, может быть, и те татары, о которых говорят Богучарцы. Что это так, то доказательством этому служит перешедшие в Богучарский уезд разбойники из Войска Донскаго в очень не давнее время. Одна из разбойницких шаек была здесь, по разсказам, лет 70 назад под начальством жителя этого же уезда села Берязнягов, Котёлки, котораго потомки еще и теперь здравствуют. Другая, шайка была в 1853 году и 8 сентября того года ограбила Богучарскаго помещика Г. Синельникова, и большая часть разбойников пойманы.— И как Котелка, так и атаман другой шайки теперь уже перешли в народный миф. Часто приходится слышать мифические разсказы о Котелке и второй шайке. Таким то образом произошли все Рыжкины, Кострыкины и т. п. А может быть и калмыки, приезжая на Богучарския ярмарки, как это они делали недавно, года 4-6 назад, ж после ярмарки, может быть, и покушались загонять скот, чрез что и были перепалки. Вот вам и источник предания о нашествии калмыков.
Историческое изследование о заселении Богучарского, в более отдаленную пору, основанное на исторических фактах и мнениях изследователей, мы кончили. Новаго в нем ничего не сказано, да мы и не имели претензии на это. Иcтopия маленьких уголков нашей обширной России или мало или почти не тронута, это принадлежать будущему. Наша же цель была, при составлении этой статьи, выбрать из изследований целаго Воронежскаго и частию всего Донскаго края одни только те данные, которыя относятся собственно до Богучарскаго уезда, и из них составить краткий очерк древняго заселения уезда; а вместе с этим, предполагая, что эта статья будет читаться между жителями, описываемаго нами уезда, мы думаем, что для них будет не неприятно прочесть все то, что относится до истории их края, для чего мы и позволили себе привести полный разсказ о войне с Половцами. В этом случае мы разсчитывали особенно на школы. Неужели в самом деле нет пользы объяснить сельским мальчикам историю их родины, тем–более, что им придется постоянно жить в своем родном уголке, и неужели не приятно узнать, что на том месте, где мы живем происходило какое-нибудь действие, принесшее пользу целому происотечеству? — не думаем.
Теперь мы думаем перейдти к изследованию народных преданий, относящихся собственно до истории населения Богучарскаго уезда. Эти предания, как мы сказали и выше, нельзя принимать так, как предания кореннаго населения, — ими нужно пользоваться с большою осторожностью. Но не смотря на все это, они много помогают при изследовании заселения, тем более что других источников у нас под руками не было. Архивы Богучарских присутственных мест частию погорели, да они и вообще не могут дать чего-нибудь замечательнаго, потому что все дела, относящияся до ранняго периода, находятся в Острогожске, куда Богучар принадлежал. В архиве Богучарскаго Уезднаго Суда мы нашли некоторыя неважныя данныя, касающияся только части уезда, которая лежит на севере от Дона. Впрочем, об этом мы скажем в свое время, и именно: в заключении этой статьи.
Нечего, конечно, говорить, что история южной части Воронежской губернии очень мало разработана, а в сравнении с северной так почти совсем не разработана. Только г. Второв в своей статье говорит об южной части, но как эта статья — первая в этом роде, то естественно в ней есть пробелы, о которых мы постараемся сообщить далее.
Мы оставили Богучарскую местность в тот момент, когда на ней по приказанию правительства, со многих пунктов явились поселенцы. Каким образом и где первоначально селились эти пришельцы – неизвестно. Вернее всего, что они селились большею частью хуторками и преимущественно по двум рекам: Богучару и Тулучеевой. До сих пор около некоторых селений, преимущественно дальних, есть места, которые местные жители называют хуторищами, прибавляя, что предки их сперва жили на этих местах.
Когда население более и более возрастало и являлись еще новые поселенцы, то первоначальные населенные пункты или слободы сделались слишком многолюдными, и малоросс по своему характеру не любящий тесноты, стал уходить из селения в степь. Вот причина основания бесчисленного множества хуторов, которые еще так недавно начали преобразовываться в слободы. Вот почему первые слободы получили название от реки, яра, горы и т.п., напротив же слободы образовавшиеся из выселков называются по фамилии первого выселенца, или редко по месту, откуда пришел первый поселенец.
Первые жители Богучарского уезда, принадлежали в административном отношении ведению Острогожского полковника, пользовались преимуществами казаков Острогожского полка, как то: имели вольные земли, свободное винокурение, назывались казаками и т.п.
Все эти права и преимущества Богучарцы потеряли вместе со всем Острогожским слободским полком, так в 1732 г., по представлению генерал-майора князя Шаховского, во всем Острогожском полку старый военный порядок управления был заменен новым, и из лучших казаков учрежден драгунский полк.
Хотя этот новый порядок управления был уничтожен в 1743 году и подтверждены прежние привилегии казаков, но и возобновленный старый порядок управления существовал недолго, уже в 1765 году из Острогожского и других слободских полков сформированы были гусарские полки, а в управление слободских жителей введено новое совершенно гражданское устройство, и казаки переименованы были в государственных войсковых обывателей. Остальные же привилегии были пока оставлены.
Сохранившиеся от пожаров дела в архивах Богучарских присутственных мест относятся только до этого периода. так что самая древняя бумага помечена 1773 годом. Из этих дел видно, что Богучарский уезд разделен был на два комиссарства: одно из них было по левую сторону Дона и называлось Меловатским, – квартира комиссара была в сл. Старой Меловой; другая часть уезда, куда принадлежала – неизвестно, вернее всего, что к Калитвянскому, что подтверждают частые сношения этих двух комиссарств и разсказы жителей. – Комиссарства в свою очередь подлежали ведению Острогожской провинциальной канцелярии. Меловатское комиссарство состояло из атаманств: Меловатского, Петропавловского, Красноселовского, Журавского, Подколодновского, Подгоренского, Воробьевского, Новомеловатского, Ширеевского, Прогореловского, Березовского, Бычковского, Тулучеевского и др.; кроме того в сл. Калаче и старой Толучеевой были станы, а в сл. Калач и Старой Меловой Земские ратуши.
В архиве Богучарского Уездого Суда в 1773 году относится очень много указов графа Румянцева из Ясе. В этих указах большею частью дело идет о гусарах и Старая Меловая называется Городком, а Калач – местечком.
В 1779 году октябре 25, высочайше повелено составить Воронежское Наместничество из 15 уездов; при чем вновь учреждены города и между ними город Богучар – из слободы Богучара.
При всем нашем желании узнать, в каких пределах находился тогда Богучарский уезд, к сожалению мы не узнали; но очень вероятно, что он занимал не всю местность теперешнего Богучарского уезда, иначе бы где тот уезд, который принадлежал к уездному городу Калитве, теперь упраздненному? Например, многие из стариков, которые живут на границе Богучарского и Острогожского уездов рассказывают, что их слободы принадлежали прежде к Калитвянскому уезду.
В 1786 году Высочайше утверждены планы новые Воронежских городов, и в том числе г. Богучара. Потом в 1797 году 1 мая Богучарский уезд, с другими пятью уездами, был отчислен к Слободско-Украинской губернии. Через пять лет, а именно: 1802 года 29 марта, Богучарский уезд, с двумя другими, опять причислен был к Воронежской губернии.
После этих перемен Богучарский уезд уже постоянно принадлежал к Воронежской губернии.
Жители Богучарского уезда, в настоящее время, как и все малороссы в Воронежской губернии, утратили совершенно все права и преимущества. Так в 1819 году уничтожено право свободного винокурения, а в 1840 году – название войсковых обывателей. Потерю последних двух привилегий Богучарцы без грусти не могут вспоминать. Часто можно услышать от стариков о том счастливом времени, когда они назывались войсковыми обывателями, а не государственными крестьянами, когда не было окружных и книжек для записывания податей, тогда вместо окружных были исправники и заседатели, а вместо книжек бирки.
 

Ткачев Григорий Григорьевич (1847–1867), этнограф.
Родился в слободе Дьяченковой Богучарского уезда Воронежской губернии в семье крестьянина. Учился сначала в Богучарском уездном училище, затем в Воронежской гимназии. Уже к этому времени выказал творческие таланты – пробовал писать стихи и прозу.
Особенно отличился в занятии этнографией. Уже к шестому классу гимназии (1864) он составил за время каникул весьма обстоятельную статью «Статистическое и этнографическое описание Дьяченковской волости Богучарского уезда», помещенную в «Воронежских Губрнских Ведомостях» (№№ 2 – 9, 1864 г.) Воронежский Статистический Комитет, желая содействовать развитию в молодом юноше стремления к занятиям этнографией, намереваясь использовать его труды при разработке местной этнографии на время поездки в Богучарский уезд даже дал ему некоторое денежное пособие. Результатом этой поездки стало описание Богучарского уезда, представленное Ткачевым на конкурс, объявленный Статистическим комитетом, и удостоенное полной премии в 150 рублей. Эта работа (в извлечении) напечатана в Памятной книжке 1865–1866 гг. под заглавием «Этнографические очерки Богучарского уезда». Другие отрывки были напечатаны в «Воронежских Губернских Ведомостях» 1865 года («Ярмарка в Богучарском уезде» - №1-2, «Исторические указания на местность и народонаселение Богучарского уезда» - №№16,19,20,25, «Число жителей в уезде» - №26)
Ткачева признавали природным талантом, но судьба отвела ему слишком короткий срок: по окончанию курса гимназии в 1866 году он поступил в Медико–хирургическую Академию в С–Петербурге, в январе 1867 году скончался от аневризма, на 20–м году жизни. «Если каждая местность», говорил Г.М. Веселовский, «должна гордиться своими родными земляками, выходящими из ряда обыкновенных, то мы вправе сказать, что наша местность потеряла одного из лучших своих юношей, обещавшего занять место в ряду таких лиц, как Кольцов, Никитин, Второв, Зиновьев и других наших литературных деятелей»
Литература: Абросимов Эмиль. Свеча горела. // «Коммуна», 2003 г, 4 сентября  «Воронежские губернские ведомости», 1867, №11.